Они не умели делать детей

Карен Шахназаров снял по собственной повести фильм "Курьер" в 1986 году. Молодежь зачитывалась повестью, а потом валом валила в кино, потому что повеяло там живым словом, живым чувством, живым юмором, всем тем, что советское искусство как-то поутратило. В уходящую эпоху прежние идеалы подгнили, а новые не появились. Как явствует из фильма, с идеалами вообще проблема. Вскоре все ломанутся воровать, разбойничать, разрушать, митинговать; кинематограф скатится в ту же колею, а пока прислушивались, принюхивались, приглядывались, чем же можно поживиться, на какой волне выплыть. Такие, каким получился Иван  Мирошников у Федора Дунаевского,- смеялись, усмехались и насмешничали, производя впечатление свободных и независимых ребят, которым все нипочем.

Перестройка, ускорение, консенсус и прочие горбачевские фишки нисколько не затронули воображения пофигиста Ивана Мирошникова.  У него врожденная идиосинкразия на фальшь, исходящую от всех этих официальных лозунгов, деклараций и призывов, на демагогию взрослых, которые добиваются от своих детей правильных слов, не позволяя оставаться самими собой.

С каким упоением, с какой безоглядностью и самозабвением Ваня с Катей барабанят по клавишам и мекают козлом! Даже полоумная бабуся не удержалась, стала притопывать, приноравливаться к какофонии, одновременно изображая негодование и осуждение. Вот когда они предельно искренни – нормальные здоровые дети, правда, пока не понимающие, куда им расти. А хотите правильного мальчика? Получите и отстаньте. Невероятно фальшивя, зато в приличным костюме, с послушным лицом, сверхсерьезно и по-комсомольски торжественно Иван Мирошников исполняет алябьевского "Соловья", и на этом фоне шаловливая тетенька-певунья, подвывающая "а-а" точь-в точь как сестры Лисициан, выглядит разевающей рот восковой куклой. С таким же видом, без тени улыбки, Иван импровизирует несусветные розыгрыши. Циничная правда навроде "мать сказала, иди в ПТУ, там мальчиков дефицит, может, примут. Не хотелось с ней спорить" - из той же оперы, что и байки про зону, происхождение, катино интересное положение. Все лучше, чем навязываемая взрослыми пресная, предсказуемая, зарегламентированная реальность. 

Вот и замутила с ним профессорская дочка Катя, образцовая студентка, умница-красавица – ей показалось, что с этим парнем прикольно. То есть за ним есть куда пойти, что его поясничанье и фантазерство – отличная альтернатива родительским нравоуцчениям. Она и на чердак "делать детей" отправилась с ним, конечно же, не потому, что предки поверили в несуществующую беременность и деваться уже некуда. Просто надо же как-то заполнить вакуум, разнообразить  отношения, раскрасить события, внести пиканстность и драйв, чем-то заниматься, в конце концов.  Но наш Иванушка-дурачок ничего не умеет: ни брейк-данс танцевать, ни детей делать.  И когда надежда осмыслить свою жизнь с помощью Ивана Мирошникова приказала долго жить, вылезли на свет божий модная машина, развивающийся шарфик, собачка на заднем сидении – тот самый идеал, с которым мы и идем по жизни сегодня. Шахназаров предсказал нам нашу уютненько-гламурненькую будущность.

Чем смешнее ситуации, спровоцированные Иваном, тем острее тоска от того, что за этим юморком ничего нет, что жизнь, по сути, была и остается бессмысленной. Она состоит из готовых клише, которые можно спародировать, но не более того. Монолог Басилашвили вошел в анналы! Профессор кипятится: "Я, мы, наше поколение, хочет знать, для кого мы жили и боролись, в чьи руки …". Вообще-то это строчка из песни "Поколение" рок-группы "Девять": "Мы хотим знать, в чьи руки попадет возведенное нами здание", и тем она нелепее в профессорских устах. Папаша, ты разве не понимаешь, что не воздвиг никакого здания? Так что  передать в руки нового поколения абсолютно нечего.

Папаши и мамаши  тоже не умели делать детей. "Не умели" - в смысле делать-то делали, но плохо. Вот дети и выросли с пустыми душами и ветром в голове. Это мы с вами.

Напоминаем, что конкурс MORSa ждет своих участников! Следите за грамотностью представленных  на конкурс работ - они не вычитываются!